Дмитрий Савельев, Елена Кочергина: «Надо показывать пример, что можно жить по-другому»

Православные писатели, супруги Дмитрий Савельев и Елена Кочергина не так давно переехали из Москвы, где прожили всю свою жизнь, в деревню Жудрё Хотынецкого района Орловской области. О том, как они устроились в деревне, я и решила побеседовать с ними.

— О. Илий (Ноздрин) благословил нас рассказывать людям, как переехать в деревню, делиться своим опытом: как решиться на этот шаг, как его осуществить. Вы уже сделали несколько больших шагов в этом направлении, расскажите, как это было.

Елена: Мы уже полтора года, как переехали, и очень довольны своим решением, даже счастливы. Несмотря на то, что всё это время прошло в суете по благоустройству дома и участка.

На мой взгляд, самая большая проблема, с которой сталкиваются желающие переехать в деревню — это работа. По причине её отсутствия люди и уезжают из деревень. Но у нас, слава Богу, есть возможность работать удалённо.

Дмитрий: Сейчас большой выбор удалённой работы в интернете: операторами колл-центра, контент-менеджерами… конечно, с «православной» работой тяжелее…

Елена: Но это для молодых, которые могут освоить технологии.

Конечно, если есть «хозяйственная жилка», надо заводить собственное хозяйство. Но русским людям это тяжело.

Дмитрий: Мы знаем группу беженцев из Турции, их (6 семей) прежний губернатор расселил по 6 ближайшим к нам деревням: в Алехино, во Льгове, в Хотимле…

Елена: И они тут организовали образцово-показательные хозяйства, мы у одной семьи покупаем продукты: сыр, масло, сметану. У них 10 коров и 5 быков! Они умеют работать на земле…

Дмитрий: А русские семьи говорят: «была корова, продали — силы нет». Жалуются на всё.

— А в чем же секрет?

Елена: В упорстве и трудолюбии. Начинали наши беженцы с небольшого хозяйства: продали золото, которое им удалось привезти из Турции (там их дома сожгли из-за межнациональной розни), построили маленькие дома, купили первых коров. И через несколько лет расширились.

Дмитрий: Они не только умеют работать в сельском хозяйстве, но и клиентов своих ценят: поощряют их скидкой на продукты, хотя цены у них и так невысокие.

Елена: Тем, кто к сельскому хозяйству не очень тяготеет, стоит попробовать удалённую работу. А пока небольшой огородик завести.

Дмитрий: Конечно, большую семью тяжело с огорода прокормить, но мы вдвоём можем спокойно прокормиться. Мы в год съедаем самое большее 4 мешка картошки, это несколько грядок — можно ведь вырастить… В этом году кроме картошки посадили морковь, лук, чеснок, тыкву, кабачки, свёклу, огурцы, помидоры, баклажаны, перец, редиску, фасоль, горох, кукурузу — всего по чуть-чуть.

Если покупать только молочные продукты, крупы и хлеб, можно и на 5 тысяч в месяц вдвоём прожить. Хотя хлеб мы теперь печём в мультиварке, он вкуснее получается, чем покупной: душистый, ароматный, и в доме потом хлебом пахнет.

Елена: Овощами себя можно обеспечить, это уже хорошо. Постепенно придёт опыт. Мы у всех спрашиваем совета, как что делать. И люди откликаются, помогают.

Дмитрий: Если людям нужно мясо, то утки и гуси — идеальный вариант. Они круглый год себя обеспечивают подножным кормом, едят всё подряд, быстро плодятся. Кроликов некоторые держат, свиней. Кур, конечно…

— Как вы считаете, как люди решаются на такие шаги, будучи горожанами?

Дмитрий: Прежде всего, нужно иметь хороший роутер, чтобы интернет быстрый был (смеётся). Покупаешь себе ноут, устраиваешься на удалённую работу. Конечно, проблема, что далеко не все удалённые работодатели хотят связываться с трудовой книжкой, предпочитают сдельную работу с оплатой на карту.

Елена: Мы без детей, нам проще. Семьи с детьми, конечно, боятся проблем с медициной, с образованием… Но здесь, в Жудрё, школа есть, причём очень хорошая. Раньше и больница была, с хорошим оборудованием и врачами, но её расформировали. И теперь надо ехать 20 километров до областного центра. Нужна машина, чтобы, если что, можно было доехать. В прошлом году была частная маршрутка, но теперь её отменили из-за нерентабельности.

Дмитрий: Без машины здесь никак. У каждой второй семьи есть «Ока» или «пятнашка». Купить «Оку» можно за 50 тысяч, а бензина она тратит 5 литров на сотню. Тогда есть возможность ездить за продуктами в райцентр в супермаркет, в поликлинику, в любой храм на службу и т.д.

— Предположим, дети школу закончат, а дальше?

Елена: Дальше дети уезжают в Орёл и Москву… правда, сейчас есть возможность получения дистанционного образования.

Но лучше, конечно, образование получать очно…

Дмитрий: Да, это бесценный опыт. Дети должны прочувствовать студенческую атмосферу.

 — В деревне сейчас есть дети?

Дмитрий: Да, в школе 42 человека. В первом классе только 2 девочки. Детский сад тоже есть.

 — Вот ещё что хочу спросить… Когда совсем пойти некуда, ты заперт в одном месте — не трудно это переносить?

Елена: Не знаю даже. Мы по складу характера такие люди, что уединение нам не мешает. Наоборот, там, где скопление людей, мы себя некомфортно чувствуем.

Дмитрий: Я думаю, есть такой психологический тип людей — «монахи». Не все из них живут в монастырях, но все тяготеют к уединению и молитве. Если человек не относится к этому типу, ему в деревне может быть тяжело.

 — Еще одна проблема для меня — это деревенские жители. Я боюсь их недоброжелательности, вечного «перемывания костей», зависти…

Елена: Да, есть такой момент…

Дмитрий: Деревенских жителей надо воспитывать.

— Да разве они вас послушают?

Дмитрий: Это — смотря как воспитывать!

Елена: Надо так себя поставить, чтобы, по крайней мере, при тебе они никого не осуждали, не празднословили, не матерились.

Дмитрий: У нас проводил работы по дому местный 48-летний мужчина. На улице он не расставался с пивом и употреблял мат через слово, а с нами общался «на Вы», и когда у его друзей в нашем присутствии случайно проскакивало в речи матерное слово, сурово останавливал их. Он был уверен, что не может разговаривать без мата, но оказалось, что прекрасно умеет себя контролировать.

Елена: Мы с ним общались по душам, он рассказал нам свою жизнь. С простыми людьми нужно ласково обращаться. Мне понравилось, как мне однажды сказал Святослав — основатель и руководитель проекта «Символик»: «над русской деревней столько издевались, что жители стали духовными инвалидами, как после ядерной войны». Всем им хочется внимания, чтобы к ним относились по-человечески, с уважением, а не как к «рабочей силе». Тогда они постепенно раскрываются…

Один из наших соседей работает сторожем в местном зоопарке. Во время смены он любит книжки читать: русскую и зарубежную классику, детективы, в общем всё, кроме фантастики…

Дмитрий: Внешне он выглядит и разговаривает как «неотёсанный» деревенский мужик, но в его доме все полки заставлены книгами, он прочел их не меньше тысячи.

Елена: Так что люди разные живут в деревне. Еще мы познакомились с четой иконописцев, правда, они орловчане, здесь у них дача. Они хотели бы постоянно жить в деревне, но работа не позволяет, их буквально рвут на части: в Орле расписывают храмы, в Брянске…

В общем, если человек предрасположен к уединённой жизни, если он верующий и стремится к молитве, то Бог пошлёт возможность переехать в деревню. Как в монастырь нужно идти ради духовных целей, а не бежать от тягот мира сего, так и с деревенской жизнью. У православных есть мнение, что надо удаляться в глухие места от апокалиптических событий, прятаться от антихриста, но я считаю, что это неправильно: в деревню надо идти ради высоких целей, которые ты сам перед собой поставил.

— Например, защитить детей от растлевающего влияния мира?

Елена: Да. У людей бывают разные мотивы к переезду, и ничего страшного и опасного я в нём не вижу. Если, конечно, не забираться в полную глушь… Здесь всё-таки живут люди, живут семьи с детьми. И дети вполне себе радостные и счастливые! Вежливые, всегда здороваются в отличие от городских.

Так что, если есть возможность и предрасположенность души, почему бы не попробовать? Можно начать с малого, постепенно увеличивая период своего пребывания в деревне. Пожить, осмотреться. Мы ведь тоже не сразу в омут с головой бросились, мы и сюда периодически приезжали, и у родителей на даче жили месяцами.

Дмитрий: Но там, в Подмосковье, другая ситуация: двухметровые заборы, никто ни с кем не общается и не хочет общаться, только в лесу, отправившись по грибы, сталкиваешься со своими соседями.

Елена: Здесь так не принято, здесь нет высоких заборов, все открыты друг другу. Местные жители часто употребляют фразу: «у нас так принято» или, наоборот, «не принято». Мы как-то вывезли за пределы своего участка большое количество соломы и оставили перегнивать, а нам сразу несколько человек сделали замечание: «У нас так не принято, лучше сожгите». Мы послушались. А пепел использовали для удобрения.

Ещё здесь принято, чтобы трава между дорогой и забором была аккуратно подстрижена. Надо выполнять правила, обязательные для всех, а не противопоставлять себя обществу.

В православные праздники ни в коем случае нельзя работать! Это они соблюдают строго, но в храм при этом мало кто ходит. Страх Божий, какие-то рамки у них остались, а смыслы ушли. Но я считаю, что за это можно зацепиться и постепенно, может быть, люди вернутся к изначальному пониманию праздника.

Дмитрий: Здесь половина верующих людей деревни ходит в православный храм, половина — в молитвенный дом евангельских христиан-баптистов. Есть даже разделение в пределах одной семьи: бабушка ходит к баптистам, её племянница с детьми — в православный храм. А многие из тех, кто никуда не ходит, утверждают, что те, кто ходит, меняются к худшему: становятся вредными, высокомерными и безнравственными…

Елена: Они даже нам говорили: «А вы точно православные? …»

Получается, на нас лежит огромная ответственность: нам надо этим людям показать, что христиане должны быть другими.

— Значит, переезд православного человека в деревню — это тоже миссионерство?

Елена: Это очень большая ответственность. В городе никому нет дела до того, как ты себя ведёшь, никто никого не знает. А тут тебя как в лупу рассматривают. И если ты сделал неверный шаг, непорядочно себя повел, — ты бросаешь тень на Христа и отвращаешь людей от Церкви.

Особенно это касается священников. Теперь я понимаю, какая это ответственность — быть сельским священником. Их буквально разбирают по косточкам…

Дмитрий: Если сразу же не поставить себя правильно, ты останешься здесь чужим. Установлению добрых отношений с односельчанами нужно уделять особое внимание.

Ещё здесь очень большая проблема у многих с личной жизнью. У пожилых за плечами по нескольку разводов, много старых дев, одиноких людей, встречается и двоежёнство, и кровосмешение… люди, возможно от скуки, впадают в противоестественные для, казалось бы, патриархальной деревни грехи. Есть, слава Богу, несколько хороших, крепких семей, которые растят детей, всё делают для семьи.

Елена: Надо показывать пример, что можно жить по-другому. Может, так происходит в связи с тем, что нет культурной жизни? Но люди всё же тянутся к Богу, и если найдётся такой священник, который захочет работать с людьми, то всё меняется к лучшему.

Дмитрий: Здесь была верующая учительница, так она «заразила» всех детей верой, даже один мальчик хотел стать монахом. А потом она уехала, и теперь дети мечтают стать бизнесменами…

Кстати, здесь работящие люди неплохо живут. Сразу они к себе в дом не пускают, и снаружи у них дома выглядят неказисто, а внутрь заходишь и видишь огромные телевизоры, современную бытовую технику. Правда, санузлы далеко не у всех.

Елена: Ещё интересно: когда мы искали работников для ремонта дома, выяснилось, что желающих особо и нет. Пришлось долго уговаривать. То есть финансовой мотивации у местных жителей нет, хотя все жалуются на нехватку денег. Наш работник делал только то, что ему нравится, а что не нравилось, так и бросил… в итоге бо́льшую часть работ у нас сделали узбеки. Замотивировать русского человека на работу очень сложно, он не любит особо напрягаться: платят на работе копейки, ну и ладно, главное, чтобы не выгнали и стаж шёл. Увольнение здесь трагедия. Работу буквально передают по наследству от отца к сыну…

— Какие преимущества жизни в деревне, кроме свежего воздуха и уединения?

Елена: Конечно же, питание. Натуральные продукты творят чудеса!

Дмитрий: Нам уже всё-таки за 40, и вред, нанесённый прохимиченными продуктами из московских магазинов, последние годы давал о себе знать: иммунитет слабый, желудочно-кишечная система барахлит. Теперь мы употребляем в пищу только «свойские» продукты (если не считать злаки) — то, что выращено на своём огороде или огородах соседей. Плюс деревенские яйца, плюс натуральная «молочка», о которой мы уже говорили. И здоровье начало укрепляться: за последний год мы, слава Господу, ни разу не болели. А в здоровом теле, как известно, здоровый дух — и настроение хорошее, и молитва легко творится, и хочется всех любить. Так что мы всех зовём в деревню. Если есть душевное расположение к житию в деревне, дерзайте! Как говорила мама дяди Фёдора: «приезжайте к нам в Простоквашино!».

 — Спасибо за интересную беседу!

Елена: Вам спасибо за интересные и актуальные вопросы!

Беседовала Анна Кириллова